Межкультурная коммуникация: направления и перспективы «Горячие точки» и универсальные стратегии в коммуникации русских и австрийцев
Статья посвящена межкультурной коммуникации. Рассматриваются «горячие точки» МКК, такие, как налаживание контакта, обращение и приветствие, согласие и отказ, выражение критики и комплименты. Также приводятся универсальные стратегии, помогающие в МКК: задавание вопросов, спонтанное непрошенное приведение фоновой информации, стратегии аргументации (рекомендуется, например, максимальная эксплицитность и избегание неточных указаний времени и дистанции и косвенных актов речи) и учет постулатов общения, равно как и правил вежливости и соблюдения статуса. Приводятся примеры из русско-австрийского общения. Подчеркивается необходимость межкультурной чувствительности (intercultural awareness) и – по возможности – переноса приобретенных в одной культуре навыков и знаний на другую.
Спецкурс «Культурное пространство Санкт-Петербурга» в практике обучения иностранных учащихся русскому языку
Предлагаемая лингвометодическая культурологически ориентированная модель обучения РКИ, разработанная на материале спецкурса и строящаяся на коммуникативно-интерактивной основе, дает возможность иностранным учащимся познакомиться с культурой Санкт-Петербурга и использовать полученные знания в межкультурной коммуникации.
В России объявили о проведении журналистского конкурса под названием «Русский язык в электронных средствах массовой информации». Организаторы намерены определить телеканалы и радиостанции, материалы которых в наибольшей степени соответствуют понятию «образцовое владение русским языком».
Такой — всероссийский — конкурс уже проводили дважды. Нынешний — третий по счету. Затея эта не праздная, поскольку нет в сегодняшней жизни ничего, что сильнее влияло бы на речевую культуру общества, чем телевидение и радио. Не случайно, девиз конкурса — «Как слово наше отзовется». Говорит заместитель директора Института русского языка имени Виноградова Леонид Крысин: «В литературном языке и раньше существовали и теперь существуют определенные ориентиры — либо это словари и грамматики, либо это сферы использования языка какие-то, либо личности отдельные. В XIX веке — в начале ХХ это в основном была художественная литература — писатели, представители высших слоев интеллигенции. Вплоть до середины, пожалуй, может быть, даже до второй половины ХХ века художественные тексты, театр — это были такие образцовые сферы, на которые надо было ориентироваться в использовании русского языка. Со второй половины ХХ века эта роль переходит к средствам массовой информации. Это такой объективный процесс».
При этом стоит послушать старые, советских времен, записи передач, чтобы понять, до какой степени изменился язык журналистики. Леонид Крысин вспоминает: «С определенного времени (примерно с середины 1980-х годов прошлого века) в публичной речи, в частности, в электронных средствах массовой информации произошел, мне кажется, перелом, такие значительные изменения. Сначала это было в политической сфере. Наши политики перестали читать по бумажке. На эту тему существовала масса анекдотов, когда простые фразы Генеральный секретарь или его сподвижники не могли сказать, оторвавшись от бумажки. Вот такая свобода в использовании языка породила две вещи. Сразу стала вовлекаться разговорная речь, и даже жаргон стал вовлекаться в публичную речь. Люди стали свободнее обращаться с языком. Это, конечно, правильно и хорошо. Это интересно слушать. Человек начал говорить живо. Но и вторая сторона была. Стали вовлекаться какие-то элементы, которые не соответствовали традиции, не соответствовали старой норме. Вот такая борьба этих двух начал происходила и происходит до сих пор».
Появилось немало негативного, однако, и к прежней стилистике возвращаться нет никакого смысла, не была она эталонной, полагает Юрий Прохоров, ректор Государственного института русского языка имени Пушкина и член жюри конкурса: «Не надо забывать, что раньше мы слышали, как нам казалось, хорошую русскую литературную речь, практически одинаковую, вне зависимости от того, о чем шла речь. Я понимаю, что современные деятели СМИ не в силах выговорить не то что на одном дыхании, а просто не знают последовательности этих слов — "весь советский народ горячо приветствует последние решения очередного Съезда КПСС, выступление на нем Генерального секретаря…" И дальше, кто помнит, тот помнит, а кто не помнит, ну и хорошо. Мне кажется, вот это изменение, включение спонтанной речи, которой не было раньше, это и достижение большое, и в то же время большая ответственность».
Как бы то ни было, спонтанная речь — более доходчивая. «Ну вот, к примеру, придите домой, сядьте в семье на кухне, за ужином и минут пять потренируйтесь говорить на абсолютно литературном нормативном языке, — говорит Юрий Прохоров. — Ничего хорошо не получится. Спросят — что с тобой? Ты заболел? Потому что, естественно, мы же всегда в разных ситуациях общения пользуемся разными регистрами. Только в анекдотах, когда бандит пристает к профессору, а тот так хорошо говорит на русском языке, что бандиту стыдно становится».
Недопустимость нецензурной брани
С Юрием Прохоровым согласен Леонид Крысин. По его выражению, звучащая в средствах массовой информации речь не должна быть, «дистиллированной». Здесь все дело в жанре: «Нельзя, чтобы во всех тех передачах, которые мы смотрим по телевидению или слушаем по радио, обязательно звучал какой-то правильный дистиллированный литературный язык, — считает Леонид Крысин. — Совсем нет. Все зависит от уместности. Одно дело новостные передачи, где преобладает, конечно, книжная лексика, правильное литературное произношение, выдерживается определенный стиль, и совсем другое дело какие-нибудь ток-шоу, где возможно и просторечное слово, и разговорное, и даже жаргон возможен. То, что этот язык не должен быть дистиллированным, а использовать все краски, все тоны русского языка, мне кажется, должна быть такая правильная установка. Этот критерий должен учитываться и в том конкурсе, который объявлен. Не только правильность должна присутствовать, не только неукоснительное и педантичное соблюдение норм ударения, произношения, словоупотребления и так далее, но и способность журналистов к творческому использованию всех ресурсов русского языка, в том числе допустима и языковая игра, и какие-то другие вещи, которые способствуют выразительности».
Но что совершенно недопустимо, убеждены все члены жюри (а среди них авторитетнейшие лингвисты и журналисты), так это матерная брань в эфире, пусть даже закамуфлированная: «Мне кажется это очевидной вещью, но высказываются и другие точки зрения, — говорит Леонид Крысин. — А практические журналисты, те, кто выступает по радио или по телевидению (на некоторых каналах, по крайней мере), они не спорят, а просто употребляют эти слова. Все мы знаем знаменитое "пиканье" в эфире. На мой взгляд, это неприемлемо, потому что это противоречит культуре. Литературный язык является достижением культуры. А мат — это, конечно, часть языка, несомненно, но это такая антикультурная вещь».
Снижения стиля в большинстве языковых пластов
Как утверждает Юрий Караулов, главный редактор журнала «Русистика сегодня» и председатель экспертного совета конкурса «За образцовое владение русским языком», нецензурные выражения в публичной речи — это одно из проявлений общей тенденции. И вот она какова: «Специалисты отмечают, прежде всего, общее стилистическое снижение и усиление экспрессивности публичного общения, — говорит Юрий Караулов. — Как следствие этих процессов — снижение языковой культуры в целом. Мощное влияние просторечия, вторжение в публичное общение жаргонизмов, вульгаризмов, а также новейших иноязычных заимствований стало массовым и всепроникающим. Надо сказать, что литературный язык всегда, вообще говоря, развивался за счет низких сфер. Пушкин вставлял просторечные слова в свои тексты, чтобы сделать более выразительным то место, где обычно стояло французское слово. Но и дальше тоже можно перечислять писателей и сказать, что они сделали с литературным языком. Например, сейчас широко распространены такие слова, как "болтать", "буянить", "ладно", "мудрить". Совсем недавно они считались просторечными. А сегодня их статус повысился, благодаря тому, что они попали в сферы общения публичного. Они уже оцениваются как разговорно-фамильярные. Или молодежный жаргон ("беспредел", "кайф", "крутой", "тусоваться" ) уже тоже тяготеет к лексической норме, то есть сниженному слою разговорной речи, а не просторечью.
И устная речь радио и телевидения, и письменные тексты газетно-журнальных публикаций настойчиво имитируют сниженную бытовую коммуникацию. Несколько примеров, чтобы не быть голословным. "Маяк" сообщает об "улетном" сериале, который надо посмотреть. В одной из праздничных передач на Первом канале журналистка восторженно сообщила, что в России есть настоящие мужчины, которые "сделают всех". Ну, а о кинофестивале, как правило, пишут как о тусовке звезд.
Заметному снижению подверглась и официально-деловая речь, прежде всего, устная. Если в советское время она испытывала сильное влияние партийного канцелярита и штампов, то в последние годы официальные выступления деловых людей и высших государственных чиновников стали насыщенны сниженными словами и оборотами: "капиталка", "социалка", "получить откат", "вложиться в недвижимость" и так далее.
Но не все, на самом деле, так плохо. Если мы спросим у оптимиста, действительно, так дела обстоят? Нет, ответит он. Публикации, близкие по форме повествования к живой разговорной речи, могут быть остроумными и яркими. Официальная речь чиновника тоже воспринимается лучше, если содержит уместные разговорные включения, а не только строго деловые обороты.
Иначе говоря, тексты, последовательно выдержанные в пределах определенных функциональных стилей, далеко не всегда оказываются идеальными. Коммуникативный успех говорящего зависит уже не от гомогенности стиля и жесткого следования норме, а от ряда других условий. Поэтому стилистически чужеродные включения в тексты СМИ, в официальные публичные выступления и в научные публикации следует оценивать не по факту этой чужеродности, а исключительно по коммуникативно-прагматической целесообразности».
Совсем не исключено, что однажды маятник качнется в другую сторону. Общество, пресытившись бытовой скороговоркой журналистов, их сниженной лексикой, и прочими вещами, о которых говорил Юрий Караулов, стоскуется по чеканному строю фразы и нейтральной, отстраненной интонации. Заметим, уже сейчас употребление отдельных просторечных и жаргонных словечек в эфире воспринимается как проявление провинциализма. А ведь еще недавно это казалось такой свежей краской!
И вот красноречивая деталь: намеченное на декабрь этого года подведение итогов конкурса пройдет в Малом театре, речь актеров которого в течение очень долгого времени считалась в России эталонной.
