Межкультурная коммуникация: направления и перспективы «Горячие точки» и универсальные стратегии в коммуникации русских и австрийцев
Статья посвящена межкультурной коммуникации. Рассматриваются «горячие точки» МКК, такие, как налаживание контакта, обращение и приветствие, согласие и отказ, выражение критики и комплименты. Также приводятся универсальные стратегии, помогающие в МКК: задавание вопросов, спонтанное непрошенное приведение фоновой информации, стратегии аргументации (рекомендуется, например, максимальная эксплицитность и избегание неточных указаний времени и дистанции и косвенных актов речи) и учет постулатов общения, равно как и правил вежливости и соблюдения статуса. Приводятся примеры из русско-австрийского общения. Подчеркивается необходимость межкультурной чувствительности (intercultural awareness) и – по возможности – переноса приобретенных в одной культуре навыков и знаний на другую.
Спецкурс «Культурное пространство Санкт-Петербурга» в практике обучения иностранных учащихся русскому языку
Предлагаемая лингвометодическая культурологически ориентированная модель обучения РКИ, разработанная на материале спецкурса и строящаяся на коммуникативно-интерактивной основе, дает возможность иностранным учащимся познакомиться с культурой Санкт-Петербурга и использовать полученные знания в межкультурной коммуникации.
«Отмытый роман». История публикации «Доктора Живаго»
12.01.2009
Книга Ивана Толстого "Отмытый роман Пастернака. "Доктор Живаго" между КГБ и ЦРУ"
Влиятельная испанская газета «АВС» в серии публикаций на этой неделе обращается к истории присуждения 50 лет назад Борису Пастернаку Нобелевской премии. В частности, речь идет о том, что один из тогдашних членов шведской академии Даг Хаммаршельд, одновременно занимавший пост генерального секретаря Организации Объединенных наций, был прямо причастен к истории с публикацией на Западе романа «Доктор Живаго», запрещенного в Советском Союзе. По версии газеты, Пастернак получил Нобелевскую премию во многом благодаря усилиям Хаммаршельда.
Недавно вышла в свет монография-исследование «Отмытый роман Пастернака. "Доктор Живаго" между КГБ и ЦРУ». Ее автор, сотрудник радио «Свобода» Иван Толстой рассказывает, что «в течение 50 лет существовали две силы, утверждавшие противоположные вещи:
- Советская пропагандистская машина говорила о том, что «Доктор Живаго» издан западными разведками. И даже открыто называлась одна из них – Центральное разведывательное управление США. Семья Пастернака, исследователи Пастернака, слависты, его биографы все 50 лет старались отвести это обвинение от имени Бориса Леонидовича и от его главной книги жизни.
Случилось так, что 20 последних лет я работал над этой темой, пытаясь выяснить, кто же выпустил на Западе первое русское издание. Существовала легенда, что его нужно было издать для того, чтобы Пастернаку получить Нобелевскую премию. За переводное издание Нобелевский комитет якобы не хотел давать премию и требовал книги, выпущенной в стране писателя. Язык Нобелевским комитетом, впрочем, никогда не оговаривался.
Итак, нужна была книга, выпущенная в стране писателя, то есть в Москве, в России. Там книгу нельзя было издать, поэтому ЦРУ просто напечатало книгу на русском языке в Голландии и заставила издателя Фельтринелли, которому принадлежали мировые права, поставить свое имя. Тем самым книга становилась законной, Фельтринелли ее признавал, и книгу можно было послать в Стокгольм, в Нобелевский комитет. И шведские академики проголосовали за присуждение Нобелевской премии.
В течение 50 лет велись споры, за «Живаго» ли получил Пастернак Нобелевскую премию, или «по совокупности достижений». Защитники Пастернака утверждают, что по совокупности, потому что Бориса Леонидовича выдвигали на Нобелевскую премию и в предыдущие годы. Те, кто считал, что Нобелевский комитет все-таки гораздо более политизирован, чем он это утверждает, говорили, что все-таки премия была присуждена за «Доктора Живаго». В течение первых дней января оказались открытыми архивы Нобелевского комитета, и кое-какие документы оттуда «выпархивают».
- В частности, газета «АВС» утверждает, что за всей этой интригой мог стоять Даг Хаммаршельд. Как вы относитесь к этой версии?
- Во-первых, я давно уже знаю, что, по утверждению агентов Голландской службы безопасности BDV, у ЦРУ был свой человек, которого никто и никогда не называл по имени. Это мне было известно от человека, который непосредственно руководил операцией издания «Доктора Живаго» в Гааге. Этого человека звали Йооп Ван дер Вилден, он был офицер BDV. В большом телеинтервью он рассказал об этом историку BDV, писателю и журналисту Крису Воосу. Крис Воос предоставил мне и видеозапись интервью, и его расшифровку.
Йооп Ван дер Вилден говорит о том, что агент ЦРУ, который контактировал с ним и передал ему верстку «Доктора Живаго» для типографии, говорил: «Будьте спокойны, у нас есть свой человек в Нобелевском комитете, Нобелевская премия будет присуждена Пастернаку». Иначе бухгалтерия ЦРУ никогда не выдала бы столько денег на эту операцию, если бы она не была на сто процентов уверена в том, что результат будет положительный.
- Здесь есть два аспекта. Первый – вариант, при котором Даг Хаммаршельд был агентом ЦРУ. Другой – Хаммаршельд, будучи опытным дипломатом, политиком высокого класса, просто по своей политической ориентации хотел, чтобы Пастернак получил Нобелевскую премию, а Советский Союз - пощечину. Какая версия вам представляется более вероятной?
- Именно вторая. Называть Дага Хаммаршельда, человека, занимающего такие высокие посты, агентом, по-моему, совершенно некорректно. В этом даже есть безвкусие и непонимание места Дага Хаммаршельда на политической сцене. Я думаю, он просто был «своей рукой», он был сторонником некоторых антисоветских действий, которые совершались в эпоху «холодной войны» в Европе и во всем мире. К тому же Даг Хаммаршельд был человеком невероятной моральной высоты. Он был известен своими благими деяниями. Мне кажется, что Хаммаршельд просто по своей моральной позиции, по своей внутренней философии, конечно, симпатизировал Борису Пастернаку, которого так гнобили в Советском Союзе. И вот этот жест – уговорить шведскую академию проголосовать за замечательного гонимого писателя – вполне вписывался в его философию моральной поддержки человека.
Впрочем, я не могу утверждать, что это был именно Даг Хаммаршельд. Я не знаю, на основании чего утверждает это испанская газета «АВС». Мне кажется, что эта информация как раз идет из Стокгольма.
- Умаляет ли это литературные достоинства романа Пастернака? Или это некорректный вопрос?
- Я думаю, что это вопрос некорректный. Это вопрос, который должны решать все те, кто присуждает Нобелевскую премию. Негоже разделять литературные достоинства этой книги и моральный, гражданский поступок Пастернака. Потому что этот человек преодолел то, что все остальные писатели в Советском Союзе преодолеть не смогли. Например, Андрей Синявский посылал свои рукописи на Запад под псевдонимом Абрам Терц. в СССР в 1958 году был лишь один человек, который, подняв забрало, сказал: «Я Борис Пастернак, я автор романа «Доктор Живаго». И я хочу, чтобы он вышел в том виде, в котором он был создан». И этому человеку присудили Нобелевскую премию. Я считаю, что эта высшая награда присуждена самому правильному человеку в то время на Земле.
